Прошли ли мы точку не возврата?
Российская экономика застряла в прошлом столетии, и из этого тупика надо выбираться
С резким усугублением экономической ситуации в стране возникли и извечные русские вопросы «что делать?» и «кто виноват?». Появилось много рецептов исправления ситуации, участились негативные прогнозы не только выхода из экономического кризиса, но и будущего России. Притом что их уже дают и те лица, которые еще недавно возглавляли экономический блок правительства. В их числе Герман Греф, который с 2000 года, будучи еще в Санкт-Петербурге, возглавил Центр стратегических разработок и в том же году стал министром экономического развития и торговли РФ (этот пост занимал до 2007 года), реализуя эти разработки. Так, выступая на Гайдаровском форуме 15 января нынешнего года, он заявил: «Мы проигрываем… мы проиграли конкуренцию, надо честно сказать, оказались в стане стран, которые проигрывают, в стане стран-дауншифтеров. (Иначе говоря, в стане стран-лузеров, или неудачниц. – А.К.)
Хотя и в других формулировках, но так же негативно отзывается о нынешней экономической ситуации в стране и бывший министр финансов и заместитель председателя правительства (2000–2011) Алексей Кудрин, который ныне возглавляет Комитет стратегических инициатив. Это он настаивал на том, чтобы нефтедоллары в экономику не шли, а хранились (причем под низкий процент!) в банках и ценных бумагах стран Запада, и в первую очередь США, иначе-де будет расти инфляция. Тезис этот многими авторитетными экономистами считался глубоко ошибочным, ибо лишал экономику инвестиций, инфляцию же разгоняют не нефтедоллары, а естественные монополии. Однако, пользуясь доверием главы государства, с которым он был на равных должностях в питерской мэрии при мэре Анатолии Собчаке, Кудрин твердо стоял на своих позициях.
Немного истории
Подсчеты некоторых экономистов, что для модернизации отечественной экономики стране потребуется 1–1,5 трлн долл., казались из области фантастики. Но к началу ХХI века цены на нефть пошли в гору и постоянно росли, достигнув к лету 2008 года 147 долл. за баррель. Соответственно быстро росли и доходы от экспорта энергоносителей (к слову сказать, к 2015 году, по некоторым подсчетам, они достигли 3,5 трлн долл.). Соответственно рос и ВВП, составлявший к началу финансово-экономического кризиса 2008 года в среднем 7% в год.
Только Кудрин вряд ли смог бы проводить линию на «стерилизацию нефтедолларов», если бы не пользовался еще и поддержкой «сырьевых магнатов» и их адвокатов в СМИ. В защиту сырьевой ориентации национальной экономики был пущен в ход тезис о том, что энергоресурсы не менее важны для мировой экономики, чем высокие технологии. При этом некоторые высокие чиновники даже стали говорить о том, что нефть и газ мы будем обменивать на продукцию высоких технологий, что, однако, не встретило понимания со стороны высокоразвитых стран. Тогда же с подачи, полагаю, хорошо известных читателям «НГ» лиц Россия «превратилась» в энергетическую сверхдержаву. Капитаны сырьевого сектора прогнозировали рост стоимости барреля нефти в ближайшей перспективе до 200 долл., 1 тыс. куб. м газа – до 1 тыс. долл., а рыночной капитализации «Газпрома» – до 1 трлн долл. Сколько реально на данный момент стоит баррель нефти, нам известно, а что касается капитализации «Газпрома», то с 369 млрд долл. (май 2008 года) она снизилась до 95,9 млрд к июню 2013 года и до 56,5 млрд долл. в 2015 году.
В то время как в правящих кругах упивались «огромными достижениями» в развитии страны и уже выдвигали идею сделать рубль резервной валютой, а Москву – новым международным финансовым центром, ученые били тревогу. Что их беспокоило? За счет доходов от экспорта энергоносителей растут зарплаты и пенсии граждан, обновляются столица и ряд крупных городов, возникают элитные дома и поселки типа Рублевки. Элита не вылезает из Куршевеля и с Лазурного Берега, а все больше граждан со средним достатком отдыхают в Турции и Египте. Чиновники и новые русские переводят деньги в банки стран Запада и в массовом порядке скупают там недвижимость, в том числе замки и даже целые острова; туда же посылают на учебу своих отпрысков, а дочерей и жен – на лечение и даже на роды. Рост есть, а развития как такового нет. Напротив, многие отрасли хозяйства и социальной сферы, секторы высоких технологий теряют и те позиции, которые были завоеваны в советские годы, и страна все больше откатывается назад.
Что есть рост, а что развитие, давно определил выдающийся австрийский и американский экономист Йозеф Шумпетер (1883–1950) и продемонстрировал это на очень простом примере. Если увеличить производство фаэтонов, говорил он, то это будет рост, а если вместо них выпускать кабриолеты, то это будет развитие. Востоковедам этот феномен давно знаком из опыта целого ряда бывших колоний, богатых тем или иным пользующимся спросом на мировом рынке видом сырья, но прежде всего энергоносителями, и в научную литературу вошел под термином «рост без развития».
Первыми забили тревогу ученые РАН. Так, уже ушедшую из жизни Татьяну Заславскую, крупного отечественного социолога, академика, беспокоило то, что благополучие страны все больше зависит от экспорта нефти, которая либо кончится, как уже случилось с некоторыми ее экспортерами, либо потеряет в цене, что уже не раз происходило в последние десятилетия. А еще она обращала внимание на растущую эмиграцию из страны талантливых ученых и специалистов наиболее трудоспособного возраста, что неизбежно ведет к ухудшению качества населения и обедняет отечественный научно-технический потенциал. Авторитетный в научном сообществе директор Института экономики РАН академик Леонид Абалкин, проанализировав все составляющие промышленного и научно-технического прогресса, пришел к выводу, что страна может сблизиться по уровню развития с развитыми странами не раньше, чем через несколько поколений, да и то при благоприятных обстоятельствах. Но, пожалуй, самый негативный сценарий развития России вытекал из проведенного в Институте прикладной математики РАН математического моделирования, о чем поведал общественности заместитель его директора доктор физико-математических наук Георгий Малинецкий. Если Россия не сменит модель развития, то, согласно этому сценарию, к 2030 году она развалится, как развалился СССР. Причем этот сценарий появился еще до кризиса 2008 года.
Конечно, может возникнуть вопрос: почему Россия застряла в прошлом веке и не смогла диверсифицировать экономику? И хотя это отдельная тема, но если в нескольких словах, то, на мой взгляд, питерская команда капитулировала перед объективными трудностями в деле создания новой экономики в условиях страны, в которой в постсоветские годы произошла деиндустриализация. Притом что новую продукцию надо не только производить, но и находить для нее ниши в условиях жесткой конкуренции, характерной для глобальной экономики. Тут неизбежны и ошибки, и провалы. Это с одной стороны. А с другой стороны, надо менять систему управления, экономическую и социальную политику, приоритеты в расходовании государственных средств. Надо на всем экономить, снизить жизненный уровень правящей элиты, заставить госуправленцев слезть с беззаботного сидения на нефтегазовой трубе и ломать голову над тем, что строить, как строить, на какие средства строить и как созданный продукт реализовать. А еще надо избавляться и от многих управленцев из числа «своих» (бывших и действующих силовиков и питерцев), преданных высшему руководству, но слабых, некомпетентных, а нередко и коррумпированных. Не исключая и соратников, которые по невежеству или корысти давали Кремлю ложную картину ключевой роли энергоносителей в мировой экономике на многие десятилетия вперед. Но это могло бы привести к подрыву вертикали власти, костяком которой являются «свои».
Факторы развития
http://vpk.name/news/148503_Proshli_li_myi_tochku_nevozvrata.html
